Про четырех котов или как я стала понимать полигамию.
Началось с того, что я захотела кота, несмотря на то, что у меня уже есть кот.
Мой кот меня любит. Он толстый и мягкий. И я его конечно тоже люблю.
Но я уже знаю про него все и мне кое-чего не хватает. И я подумала, что какой-нибудь другой кот, а лучше кошка, сможет мне это дать. Для тех, кого на этой строчке стали посещать странные мысли, то это не эвфемизм, я правда говорю о животных: усы, лапы, хвост, ловить мышей, вот это все.
И мне стали приходить от доброжелателей фотографии: вот, мол, смотри, какая красивая кошка или вот. Но одна была слишком взрослая, другая слишком лысая, третья слишком дорогая, четвертая вообще пума какая-то, а не кот. И тут муж присылает фото котенка, который сидит и ненавидит всех с фотографии. Выражение лица было такое, что не взять было нельзя.
-Она милая? Она хочет, чтобы я ее любила и спасла от этой вот улицы, помоек и беспорядочных половых связей?
Нет, она не была милая. Она была просто охреневшая, дикая, безумная и безудержная. Она мечтала сдохнуть на помойке и скорее всего уже скоро сдохла бы. Последний факт от врача, к которому я сразу потащила самого недовольного котенка на свете.
Судя по тому, с какой скоростью снимались деньги с моей карты на все анализы, которыми могут болеть вообще какие-либо животные, можно было сказать, что котенка нашли не на Кропоткинской, а в 14 веке, прям из кучи чумных трупов достали и привезли мне.
Она оказалась больна всем, серьезно всем! У нее даже какой-то порок сердца обнаружили. То есть если ее вылечат от всех вирусов, то она в любой день может окочуриться просто от того, что я чихну и ее напугаю.
Но вот парадокс: меня дома ждет толстый, любимый и очень бесплатный кот, а я хожу в больницу почти каждый день к маленькой озлобленной сучке, которую даже погладить нельзя сейчас. Она смотрит на меня как на последнюю идиотку, а я приношу ей новую порцию супер жратвы и оплачиваю ее проживание с лечением. Чувствую себя в каком-то произведении Набокова. Маленькая профурсетка использует большую глупую Катьку и ничего не дает взамен. А Катька все больше и больше влюбляется в эту тварь.
Но ладно бы это было все. В больнице оказалась серия вагончиков «в добрые руки». И так как я не могла гладить свою скотину, я гладила двух других котят. И они были мне супер рады. Они всем видом показывали, что надо бросить ту недовольную, а их взять скорее домой, знакомить с толстым домашним котом и всем вместе умереть счастливыми.
В общем я решила их забрать. И в пятницу вечером пришла посоветоваться с домашними, те оказались не против.
— 36, — сказал муж.
— Что 36?
— Ровно столько нам останется кошек до 40.
Потом я придумала им имена: Бабка, Финик и Василиса.
И все выходные я готовилась и думала, как жить с 4мя кошками, решала проблемы, как путешествовать, если у тебя 4 кошки.
А в понедельник их уже не было. Кто-то забрал.
